2.1. Д. Быков: биографическая справка

Дмитрий Львович Быков- русский писатель, журналист, поэт, прозаик, кинокритик, сценарист, член Союза российских писателей, биограф Бориса Пастернака и Булата Окуджавы- родился 20 декабря 1967 в Москве в семье Льва Моисеевича Зильбельтруда и Натальи Иосифовны Быковой, учителя словесности. Вскоре родители развелись: Дмитрия воспитывала мать, учительница русского языка и литературы в школе № 1214 г. Москвы. Быков окончил школу с золотой медалью в 1984 году и факультет журналистики МГУ (кафедра литературной критики) с красным дипломом в 1991 году. В 1987-89 гг. служил в советской армии. С 1991 года является членом Союза писателей СССР, он выпустил шесть романов: в 2001 году - «Оправдание», в 2003-м – «Орфография», в 2005-м сразу две книги – плутовской роман о Ленине «Правда» (совместно с Максимом Чертановым) и роман «Эвакуатор», а в 2006 году – роман «ЖД». Быков также издал шесть стихотворных сборников и три книжки статей и сказок, а его сборник сатирических миниатюр, изданный в том же 2005 году, назывался «Как Путин стал президентом США: новые русские сказки».

Дмитрий Быков – лауреат нескольких престижных литературных премий, в частности, в 2004 году он получил международную литературную премию имени братьев Стругацких за роман «Орфография», в 2006 году – сразу три премии: снова – премию Стругацких за роман «Эвакуатор», премию «Национальный бестселлер» за книгу «Борис Пастернак» и за неё же – первую национальную премию «Большая Книга». Д. Быков отмечен премиями Союза журналистов России, входил в лонг-лист «Букера». Преподает в средней школе русский язык и литературу. Жена- Ирина Лукьянова, прозаик и переводчик, колумнист газеты «Собеседник». В соавторстве с мужем написаны две книги: «Зверьки и зверюши» (АСТ, 2010) и «В мире животиков» (2001). Марина Леско презентовала этот тандем на страницах «Крестьянки». Как автор трёх книг прозы- И.Лукьянова также входила в лонг-лист «Букера» и «Национального бестселлера».

В одном из интервью Быков говорит и о канувшем в лету СССР: «Советский Союз, это – умозрительная конструкция, которая вошла в довольно резкое противоречие с национальной матрицей русской, кое-чем от нее заразилась, а кое в чем на нее повлияла. Знаете, вот если у вас есть дача, то вы можете там наблюдать, как заплывают быстро, зарастают сорняками, заваливаются землей все попытки человека влиять на природу. Советская власть была антиприрода, контрприрода, но это был проект, который очень сильно повлиял на природу русскую в том числе, я сейчас имею в виду не русские березки, а природу человеческую конечно. Это было пространство непрерывного насилия над человеческой личностью. И это насилия давало очень интересные результаты: оно и угнетало, оно вызывало и страх, и трусость и приспособленчество. А вместе с тем, оно приводило иногда и к сверхчеловеческим результатам. Советская власть хороша для людей, которые не любят жить и любят работать - для таких людей, как я. Ну и во многих отношениях, это сложное взаимопроникновение, взаимное влияние русского и советского определяло тот удивительный разнонаправленный, многовекторный мир, в котором мы жили в семидесятые, в шестидесятые годы».

Журналист задает следующий вопрос Дмитрию Львовичу: «Значит, вы не согласны, что нулевые - начало эпохи вырождения?», на что колумнист отвечает: «Если только так: вырождения одних и возрождения других. Ведь что еще мы видим сейчас? Помимо разрыва между лучшими и худшими, поумнения умных и поглупления глупых, что, наверное, естественно для любой революции, в России идет и иной процесс - выхода народа из-под государства. Словно огромная Индия выбирается из-под маленькой Британии. У нас роль метрополии играют Кремль и Рублевка, колонии - оставшаяся Россия. Власть полагает, будто всем рулит, хотя в действительности этого нет. Идет постепенное выстраивание альтернативной, горизонтальной страны, где вертикальные связи отсутствуют напрочь. Хорошо это или плохо? Любой, кто бывал в Индии, знает: там все организовано очень тонко. Внешний хаос при внутреннем порядке: кастовое общество, жесточайшие запреты, четкая и мобильная система подчинения. Но мы-то с вами явно не индийцы. Фазиль Искандер, например, считает, что нынешняя ситуация ведет к кризису взаимной ответственности в России. Мы не отчитываемся перед государством, оно - перед обществом. Долго ли так может продолжаться? Конечно, здорово, что ни одна сволочь не лезет в твои дела, а главной сетью, управляющей страной, оказывается сайт «Одноклассники.ru». Нужно достать лекарства ребенку - без проблем, найти хорошего врача или продать подержанную машину - только брось клич. И так далее. Когда пустили под откос «Невский экспресс», я был в Питере и собирался в Москву. Все поезда отменили, никакой информации о произошедшем и последующем не поступало. И тут на уровне горизонтальной самоорганизации какая-то женщина позвонила знакомым: через десять минут к вокзалу подъехал автобус, согласившиеся заплатить водителю за проезд сели и отправились в Москву. А городские власти ничего еще не сделали. Здорово? Да, но на этом пути заложена мина: такие горизонтали не легитимны. Не уверен, что во взрывоопасной ситуации не дойдет до суда Линча. После пожара в Перми своими глазами наблюдал: там к этому подобрались совсем близко. На месте трагедии мигом возник комитет родственников жертв, потребовавший арестовать имущество владельцев «Хромой лошади» и разделить его между пострадавшими. Это ведь тоже форма народной самоорганизации, хотя не скажу, что приветствую ее. Государство как та училка, что худо-бедно защищает меня от местной шпаны. Не будь ее, кто отгонит хулиганье? Учительницу с указкой хоть побаиваются по старой памяти...»

В другом интервью, датированным осенью 2011 года, Дмитрий Львович признается: «Никакой «совестью нации» этот продукт у нас не является. Он выдаёт комические стилизации. Это совсем не тяжело, и, если бы это было необходимо, я бы чаще это делал, потому что мысли приходят… «Гражданин поэт» – самое необременительное из моих занятий. Тяжело два раза в неделю, по четвергам и пятницам, выдавать вещи, которые удерживали бы в повиновении достаточно сложный класс. Это тяжело физически, как Вы знаете. Практика преподавания − во многом практика гипнотическая. Сделать так, чтобы они а) слушали и б) думали − это сложно. Школа выматывает, как пробежка, как полезная вещь. Сочинять стихи по сравнению с этим – это занятие весёлое, жизнерадостное. Как сказал мне однажды Лев Анненский, говорите им всем, что нам очень трудно, просто чтобы они не завидовали»¹¹.