3. «Сеанс» №5 и №6: политика, кризис кинопроизводства, коды ленинградского самосознания

Однако уже в следующем, пятом номере «Сеанса», вышедшем в январе 1992-го года, редакция отказалась от заявленной позиции - и напечатала 5 материалов, посвященных августовским событиям 1991-го года в Москве и Ленинграде. Пояснение этой почти демонстративной измены первоначальным намерениям обнаруживается в «Апрельском предисловии» историка, политолога и профессора Александра Янова: «Ваш журнал… «Сеанс»? Кино, культурный контекст - очень хорошо. Ваше поколение не выбирает политику. Но, боюсь, политика выбирает вас. И вы едете в том же поезде, сколько бы вы ни убеждали себя, что одиноки, отдельны, маргинальны, свободны и плевать хотели на все… Вы как будто не хотите иметь политических убеждений. Я не знаю, может быть, это такой полемический ход для разговора с политологом. Но если это так - не утруждайте себя иллюзиями. Уже сам факт нашего разговора сегодня свидетельствует о наличии политических убеждений». Историческая ситуация, свидетелями которой стали авторы «Сеанса», вынуждала издание, мыслящее киноискусство в контексте времени и пространства, в которых кино и журнал создавались, признать, что без разговора о современной политической ситуации невозможно продолжать осмыслять журнал как «первый и единственный среди независимых изданий по культуре». Поэтому, помимо предисловия Александра Янова, в номере присутствует материал-репортаж о митинге на Дворцовой площади 20-го августа 1991-го года, репортаж-интервью с участниками путча в Москве, статья Татьяны Москвиной о взаимосвязи искусства и жизни в контексте этих событий.

Содержание номера составляет еще 20 материалов, формирующих ту же структуру, что и предыдущие выпуски. 10 статей - это разностороннее освещение ленинградской школы и жизни «Ленфильма» (рецензии на фильмы ленинградских режиссеров Валерия Огородникова, Дмитрия Месхиева, Сергея Снежкина, Евгения Татарского, Андрея Черных и Олега Ковалова, статья о некрореализме, интервью с Игорем Масленниковым, материал памяти трагически погибшего ленинградского актера Якова Степанова, а также появлениерубрики СНС - «службы новостей «Сеанса», посвященной новостям «Ленфильма»). 6 статей посвящены мировой кинематографии (интервью с сербским кинорежиссером и сценаристом Душаном Макеевым, две статьи посвящены классику «дневникового кино» Йонасу Мекасу, две статьи - о творчестве Дэвида Линча и материал о Марко Феррери) и 4 - более широкому полю современного искусства (статья «Словарь конца века», в которой автор оперирует терминами теории постмодернизма, ссылаясь на Жана Бодрийяра, Жана-Франсуа Лиотара, Стюарта Холла и Альфреда Джозефа Тойнби, интервью с Виталием Комаром, статья о работе немецкого художника Герхарда Рихтера «18 октября 1977 года», находившейся во франкфуртском Музее современного искусства). Несмотря на подключение политических акцентов, отношение к актуальному постсоветскому кинематографу не меняется, равно как и характер продуцирования ленинградского дискурса.

Показательной в этом смысле является академическая статья «От деконструкции к декомпозиции» и вступительное слово к ней: «Совсем скоро с маркой «Ленфильма» появится первая полнометражная картина некрореалиста Евгения Юфита. Хотя споры о параллельном кино, в которых «Сеанс» принял посильное участие (смотри № 2 и 4), постепенно утихли, мы предлагаем еще одну точку зрения на проблему - работу американских культурологов Эллен Берри и Анезы Миллер-Погачар, выполненную в рамках исследовательского проекта университета Боулинг Грин, штат Огайо. Пусть не смущает читателей наукообразие лексики и обилие ссылок на Жана Бодрийара и Юлию Кристеву. Публикуя эту вполне академическую штудию, мы не стремимся к новой полемике, но лишь хотим поставить предмет разговора в более широкий контекст». Намерение расширить контекст сразу в двух направлениях - за границу дискурса (университетская наука вместо журнальной критики) и за реальную государственную границу (апелляция к зарубежной русистике в эти годы еще в новинку) - это очередной способ борьбы за региональную культуру, способ утвердить ее международное культурное значение. Включение в номер академической статьи американских культурологов может быть понято как расширение возможного дискурсивного поля «Сеанса», ранее претендовавшего лишь на место среди публицистических изданий.

Новым методом в борьбе за символический капитал «Ленфильма» стала публикация его новостей в рубрике СНС. Характерной особенностью «новостей» стал личностный, эмоционально включенный способ письма, которым оперировали их авторы. Публикация подробной информации о съемочных процессах режиссеров «Ленфильма» (о трудностях в поиске финансирования, о предполагаемой публике, о сюжете будущих фильмов), комментирование современной экономической ситуации в области кинорынка, а также заигрывание с локальным читателем («Только на старейшей киностудии «Ленфильм» всего за восемь копеек вы можете купить чай из марганцовки в банке из-под майонеза») - все это работало на сокращение дистанции между публикой, актуальной жизнью киностудии и заинтересованными кинематографистами и критиками, что позволяло привлекать к ленинградской школе больше сочувствующих. Кроме того, повторяя в рубрике СНС все те же знакомые имена - Сергея Овчарова, Дмитрия Месхиева, Алексея Германа, Игоря Алимпиева, Сергея Снежкина и других героев «Сеанса» - журнал продолжал конституировать представление о единой ленинградской школе режиссеров 90-х годов.

Шестой номер, выпущенный в мае 1992-го года, составляют 23 материала, и это первый номер, в котором появляется намек на разговор об актуальной московской кинематографии - открывает номер текст Татьяны Москвиной, оформленный не как рецензия, а как «впечатление после фильма», посвященный картине Эльдара Рязанова «Небеса обетованные». Канонические же рецензии - на фильмы исключительно петербургских авторов Владимира Бортко, Виктора Сергеева, Лидии Бобровой, Алексея Учителя, Андрея Черных, Дмитрия Долинина. Другие материалы - это две статьи о Бернардо Бертолуччи и две - о Фрэнсисе Форде Копполе, интервью с Владимиром Бортко, опубликованный фрагмент из книги Сергея Николаевича о Роми Шнайдер, материалы, посвященные памяти работников «Ленфильма» - оператору Юрию Векслеру и редактору Якову Рохлину, статья о французской «новой волне» и советских фильмах, номинированных на «Оскар», СНС и две статьи о Сальвадоре Дали (вместе с фрагментами из книги «Тайная жизнь Сальвадора Дали, рассказанная им самим»). Особый интерес представляют два материала: о первом независимом кинорынке, открывшемся в рамках проведения первого фестиваля «Кинотавр», и стенограмма разговора кинематографистов и критиков о судьбе ленфильмовских картин.

Во вступительном слове перед репортажем с кинорынка Дмитрий Савельев акцентирует внимание на том, что «ни одна из студий киноассоциации «Ленфильм» не продавала свою продукцию на сочинском кинорынке. Редкими петербургскими фильмами торговали посредники». Противопоставление петербургского кино остальному российскому выстраивается посредством формирования представления об отношении питерских кинематографистов к рыночному эксперименту: «Кинорынок ожиданий не обманул, потому что кинорынка не получилось. Мне трудно определить то, что мы здесь смотрим. Я лично уезжаю с головной болью. Этих фильмов не куплю и не представляю, кто их может купить. Здоровые люди добровольно смотреть их не пойдут…». Продолжает вестись борьба за престиж и репутацию «самой интеллигентной студии страны», не готовой поступиться принципами даже в ситуации катастрофического кризиса рынка и кинопроизводства.

Сложившейся ситуации посвящена статья «Ленинград, ноябрь и больше никогда», в которой представлен разговор авторов «Сеанса» с ленифильмовскими кинематографистами - А. Рогожкиным, К. Лопушанским, А. Черных, С. Сельяновым и другими - о возможностях достойного выхода из кризисного положения: «Ленфильм», не дожидаясь 5 съезда кинематографистов, прославился покровительственным отношением к некоммерческому кино (тогда оно именовалось авторским, и подразумевалось здесь не столько отсутствие коммерции, сколько отсутствие идеологической ангажированности). Несмотря на то, что конъюнктура сменила имя, лексикон, и покрой костюма - суть ее, как водится, не изменилась. «Ленфильм» по мере сил держит марку, но теперь от студии все зависит еще меньше, чем прежде - когда над ней возвышалось всевластное Госкино. Строго говоря, в редакции собрались авторы несуществующего кино и авторы статей о несуществующем кино. Тем не менее, встреча, о которой так долго никто не говорил и не помышлял - состоялась». Публикация этого обсуждения - своеобразная форма сопротивления коммерциализации и расцвету «черного рынка» кино: потребность в консолидации и новом утверждении ценностей, относящихся к ленинградскому самосознанию, проявилась в период кризиса особенно сильно, как со стороны авторов «Сеанса», так и со стороны режиссеров ленинградской школы:

Александр Рогожкин: Все мы, кто сейчас сидит за этим столом - мы снимаем фильмы не для денег, а для себя. Мы и остаемся режиссерами для себя. И мне не очень верится, что нас будут смотреть. Не будет этого.

Константин Лопушанский: У нас у всех были премьеры на Западе, и не было премьеры здесь. Потом нас упрекают в том, что мы делаем фильмы для фестивалей.

Сергей Сельянов: Думаю, что нам объединиться можно и нужно, я чувствую потребность помогать своим товарищам - назовем их так. По мере собственного выживания.

Задача сохранить культурную обособленность и репрезентировать ленинградское самосознание, ленинградскую традицию становилась важнее из-за все большего ощущения авторами «Сеанса» неизбежного тотального изменения в культурном поле постсоветской России, которое сопутствует периодам драматической смены эпох. Игорь Кондаков, профессор кафедры истории и теории культуры РГГУ, характеризует подобные эпохи временем проявления феномена эристики - состояния культуры, когда происходит «расщепление» культурной семантики и начинает работать механизм непрекращающейся и неразрешимой полемики о значениях и смыслах. Продолжавшаяся на протяжении 4 лет концептуализация ленинградской кинематографической традиции в журнале «Сеанс» - это, в том числе, результат подобного кризисного состояния, активная позиция в борьбе за культурное значение.

Поэтому вновь в шестом номере встречается трансляция кодов ленинградского самосознания: в рецензии на фильм «Австрийское поле» Андрея Черных Сергей Добротворский характеризует черты ленинградского кино («эстетизация быта и бытовизация эстетики», ирония, активное обращение к культурному наследию), Олег Ковалов при рецензировании картины «Миф о Леониде» Дмитрия Долинина говорит о смерти Кирова как о «родовой травме поколения», изжить которую интенционально стремился режиссер. Продолжается и воспроизведение концепции современного петербургского (ленинградского) кинематографа как главенствующего на современной российской кинокарте: «Когда статья уже была написана [статья о советских номинантах и победителях «Оскара»], стало известно, что в борьбу за номинации Голливудской Академии 1991 года вступили две советские картины, причем обе - петербуржские», «Петербургские фильмы продолжают собирать урожай наград на киносмотрах и кинофорумах разного калибра. В 1991 году 24 фильма участвовали в 48 фестивалях и получили 8 призов».