3. Сходства и различия статей И. Эренбурга и К. Симонова

симонов эренбург военный статья

Казалось бы, что общего может быть у людей, принадлежащим разным поколениям? Наверно, найдется пара-другая общих мелких черт, вроде пристрастия к черному чаю или предпочтении реализма авангардизму. Но не более. Симонов и Эренбург, несмотря на свою разницу в возрасте, восприятии действительности, жизненном и военном опыте, были похожи. Главное их сходство состояло в манере их творчества. В том запале и энергии, с которыми они писали. В тех идеях и чувствах, которые они выражали, пусть и каждый по-своему, в своих материалах.

«Характерно, что когда в одной из корреспонденций Эренбург посвятил абзац работе «Красной звезды», единственным из фронтовых корреспондентов, кого он назвал, был Симонов: «В редакции три девушки регистрировали телеграммы военных корреспондентов: «Крым. Донбасс. Мурманск. Уничтожены батальоны противника… Нанесены большие потери. Поэт Симонов - военный корреспондент».

У Симонова мы находим такие слова об Эренбурге: «…Вы не хуже меня знаете, а может быть, даже лучше, какую роль играла работа Эренбурга в «Красной звезде», да и не только в «Красной звезде», в годы войны. Думаю, положа руку на сердце, что из всех нас, писателей, - если говорить о практической работе в годы войны, о влиянии того, что было написано в области публицистики, - Эренбурга следует называть первым. Сделал он больше, чем кто бы то ни было из нас. И это обязывает нас, участников войны, не забывать таких вещей…»

Конечно, они по-разному глядят на многие военные события, но это обусловлено, скорее, тем, как каждый из них смотрел на войну. Эренбург - с общей точки, а Симонов - с крупного плана. Но оба они совпадают в своих чувствах и вере в то, что русский народ победит. Вместе два этих автора как бы составляют единую объективную картину войны.

Эренбург - это эмоциональная поддержка воюющих. Он создает некий «общий план» войны. С позиции Эренбурга лучше видны стратегические факторы, связь явлений, которая не всегда заметна с близкого расстояния. Его взгляд обращен на исторические события, на национальные особенности каждого народа, на столкновения политических доктрин, на вопросы морали, философии и принципов.

Его рассуждения, несмотря на некоторые обобщения, тем не менее, несут в себе и конкретику - упоминания (но не описания) конкретных людей, исторических и военных деятелей, диктаторов. Использует много прецедентных текстов и, иногда, пишет о вещах, которые могут быть не известны простому солдату Великой Отечественной (правда, откуда простому солдату знать кто такой Луи Пастер, или чем знамениты немецкие писатели-романтики). Однако призывы и воззвания, которыми Эренбург подкрепляет свои мысли в статьях доступны и понятны каждому.

Симонов, напротив, снимает войну крупным планом. Он фиксирует мельчайшие детали происходящего. Симонов пишет очерки с передовой - с подводной лодки, из окопа. Его очерки - это череда портретов - одиночных и групповых - тех самых подводников, артиллеристов, танкистов. Причем портреты эти касаются не столько внешности, сколько внутреннего мира героев. Симонов описывает, что чувствовали обычные люди в момент совершения подвига во имя родины. Если Эренбург заражает народ собственными эмоциями, то Симонов показывает людям чужие, не менее искренние.

Симонов более систематичен, когда речь идет о способе написания. Его материалы легче вписать в тот или иной жанр, легче классифицировать. Мысль Эренбурга же, напротив, часто уводит его от четкого жанра. Его статьи больше похожи на эссе.

Так, что, если говорить об опыте, то у Симонова стоит поучиться выдерживать жанр и, не коверкая его, описывать что-то нехарактерное для этого жанра, поучиться стройности письма, слаженности. То у Эренбурга надо учиться чувствовать за себя и за других, учиться выражать эмоции небанальными словами, учиться так точно выражать все многообразие человеческих чувств, чтобы каждое из них било читателю в самое сердце.

Конечно, сказать что Симонов безэмоционален, а Эренбург стилистически невыдержан - было бы ошибкой. Просто у каждого из них наиболее ярко проявляется конкретная черта - мастерство жанра у Симонова и мастерство слова у Эренбурга.