Летать охота

Серьезная беда подстерегает тех, кто хочет украсить свою речь знаменитыми крылатыми выражениями. Речь иной раз не украшается, а безнадежно портится. Уж сколько раз находящиеся у микрофона твердили миру: «Беречь, как зеницу ока».

Сознайтесь, и вы тоже это не однажды слышали и в спортивных, и просто в житейских комментариях.

Между тем выражение буквально вывернуто наизнанку. Разберемся.

Что есть «око»? Это глаз. А что есть «зеница»? Это веко. Так кто кого бережет? Кто кого прикрывает? Конечно, веко, прикрывая глаз, бережет его и от излишнего света, и от поднявшейся пыли, и от других инородных предметов.

Потому знаменитое русское присловье гласит: «Береги, как зеница око!»

Или другое распространенное крылатое двусловие.

Часто мы слышим по радио о политиках, на что-то решившихся «скрипя сердцем», о людях, «скрипя сердцем» бросивших то или иное занятие. А не так давно в многими уважаемой газете одна из знаменитых актрис рассказала, как ее, еще девчонку, родители, «скрипя сердцем», отпускали поздним вечером в драмкружок. Так и было напечатано: «скрипя сердцем».

Между тем сердце – не старая дверь, не хромовые сапоги, не снег под башмаками и не какой-то странный музыкальный инструмент.

Мы на что-то решаемся, заранее утвердив, заставив сердце не беспокоиться. Иными словами, «скрепив сердце» - от слова «скрепа» - укрепление, затвор, опора. Потому мама могла отпустить дочку в драмкружок в позднее время лишь «скрепя сердце».

Ну, и, наконец, еще одно из крылатых выражений, доносящихся порою из эфира.

«Выведенного яйца не стоит».

Дело в том, что «выведенное» яйцо определенно чего-то стоит. Справьтесь на рынке или в магазине о цене десятка. А вот «выеденное» уже не стоит ровно ничего, ибо от него остались одни лишь скорлупки.

Так что если решились именно к этому выражению апеллировать, то говорите только так: «Выеденного яйца не стоит»…

Перехожу к последней из замет грамматического толка.

Ошибочки в причастных оборотах, рассогласование предмета и действия. Вот два примера из недавно услышанного. «Очутившись в подобном месте, сразу становится ясно…», «Прослушивая книгу, у ребенка развивается воображение…»

Когда такое услышишь, тут же и вспомнишь незабвенного Антона Павловича Чехова. Не забыли, как в «Жалобной книге», делясь своими бедами, один из героев в книге этой оставил такую запись: «Подъезжая к сей станции и глядя на природу в окно, у меня слетела шляпа». И подписался: «Н.Ярмонкин».

Так вот, дабы не оказаться в положении достославного Ярмонкина, рекомендую всем в подобных случаях говорить в микрофон примерно так: «Когда очутишься в подобном месте, сразу поймешь…» Или: «Когда ребенок прослушивает книгу, у него развивается воображение…»

И уже совсем недопустимой считаю грубейшую ошибку некогда начинающего ведущего новостей, сообщившего слушателям о только что состоявшейся премьере оперы Пуччини «ТоскА». Не «ТОска», а именно «ТоскА».

Бедная, бедная певица Флория Тоска! Мало того, что в опере казнят ее возлюбленного художника Каварадосси, мало того, что сама она кончает жизнь самоубийством. Так, нате вам вдобавок утверждение, что это будет сплошная «тоска».

Слава богу, что тот, кто произнес это в микрофон, высказался, как принято говорить, сразу дважды. То есть в первый и в последний раз.

Такой дебют не оказался прощенным…

Я понимаю, все мы люди и все обо всем знать никак не можем. Да этого и не требуется. Каждый из работающих на радио сосредоточивается на одной или на нескольких темах, будь то: политика, искусство, спорт, история или, скажем, финансовое дело. И вот тут уж извольте изучить предмет до тонкостей, до самых малых малостей.

Но все же человек, посвятивший себя работе у микрофона, некоторое представление и об остальном иметь обязан.

Нельзя, чтобы на голову ни в чем неповинных слушателей обрушивались фразы, вроде тех, от которых у меня волосы встают дыбом. Вот таких, к примеру: «В утешительном турнире пройдет (вместо «пройдут») два матча». Или: «Ничьи (вместо «ничьей) не будет». Или: «Рафаэлю Надалю исполнилось (вместо «исполнился») 21 год». Или, наконец, «Душан Ивкович пытался внять (вместо «внушить») своим подопечным». Все эти фразы услышал враз, одна за другой, в одном-единственном выпуске спортивных новостей по радио.

А вот слушаю литературно-художественные передачи… И как же мне хочется, чтобы сидящий в студии ведущий передачи о великом поэте называл его не «ГАрсией» Лоркой, а так, как его звали истинно – «ГарсИей», и его соотечественника, знаменитого испанского зодчего – «ГаудИ» и не иначе.

А классика украинской музыки – «ЛЫсенко», а не «ЛысЕнко». «ЛысЕнко» - это наш, российский псевдоученый.

И чтобы все живущие в бывшей Киевской Руси звались на родном нашем языке «украИнцами», а не «укрАинцами» И чтобы ничто никого никогда не «побУдило» к какому-либо действию, а обязательно «побудИло».

Друзья мои, ведь спящего человека надо в назначенное время не «разбУдить», а «разбудИть».

И если кто-нибудь решил рассказать о рекордсмене Книги рекордов Гиннесса – поедателе сосисок на скорость, пусть уж скажет, что он делает это, нисколько не боясь «зАворота» кишок, а не их «заворОта». И чтобы уж если разливали зелье, которое я никак не хочу здесь рекламировать, то хорошо бы разливали его по сто «граммов», а не по сто «грамм», как почти все произносят в эфире. Да плюс еще не впрямую звучащей, а в заранее записанной рекламе.

У нас есть только одна идиома, то есть неразложимое и неизменяемое словосочетание, присущее определенному языку. У нас еще с далекой войны принято – «фронтовые сто грамм». И это единственный случай, когда можно говорить так. Во всех остальных – «сто граммов», не иначе. Сто чего? Сто «граммов». И «килограммов», а не «килограмм».

И фильм известный зовется «ПолУночным», а не «ПолунОчным экспрессом». И нам сообщают о разных не «перипЕтиях», а о «перипетИях» случившихся событий.

Так как же быть, чтобы избежать подобного сора в эфире?

Первые тридцать минут

Я уже говорил о некоем часе жизни, который, на мой взгляд, необходимо дарить самому себе, дабы овладевать любимой профессией и никогда не терять формы.

Сейчас расскажу о том, как я ежедневно в течение четырех десятков лет (за редчайшими исключениями) провожу первую половину этого часа. О второй половине – в следующей главе моего рассказа.

Прежде чем заняться тем, что я предлагаю, вы приобретаете: «Словарь ударений русского языка» (авторы: Агеенко Ф.Л., Зарва М.В.); «Толковый словарь» Владимира Ивановича Даля; Словари крылатых выражений (Русские пословицы и поговорки / Сост.А.И.Соболев, М.: Советская Россия, 1983; Иванов Е.П. Меткое московское слово. М.:Московский рабочий, 1989). И независимо от всего прочего, каждый день в течение десяти минут вы читаете «Словарь ударений русского языка» (память – не самая твердая штука, она иной раз подводит, слова и ударения в них, случается, стираются). А повторение, вы помните, - мать учения.

В последующие десять минут вы заглядываете на страницы «Толкового словаря» Даля. И вскоре заметите, как регулярное общение с томами Владимир Ивановича обогатит вашу речь. И при этом не забудете, что «совершенству нет предела».

И наконец, еще десять минут вы отдаете «Словарю крылатых выражений» или какой-то другой подобного рода книге. Справедливо полагая, что чем больше, тем лучше.

Это первый получас.

Как поступать во втором, читайте дальше и узнаете.