3.5. Научные дискуссии в прессе

По-прежнему инакомыслию, свободе творчества не было места в жизни советского общества. Не стала исключением и наука. Партия зорко следила за идеологической выдержанностью не только выступлений СМИ, но и научных разработок. Среди наиболее враждебных научных направлений оказались генетика, кибернетика, дарвинизм.

Политизация научного творчества, научных дискуссий не только в научной периодике, но и в прессе привела к вульгаризации науки, возникновению лжеучений, которые создавали иллюзию возможности реализации волюнтаристских партийных планов. В их основе, естественно, лежали научное невежество и перенос методов партийных дискуссий на решение научных вопросов. Одним из таких лжеучений стала «лысенковщина», основанная на отрицании законов генетики и дарвинизма, а также на якобы найденной возможности в короткое время решить многие сельскохозяйственные проблемы, в частности обеспечения продовольствием. «Лысенковщина» вполне вписывалась в знаменитый сталинский план преобразования природы. И если реализации этого плана мешали законы природы, то вся партийная машина, включая прессу, наваливалась на тех, кто говорил об этих законах, – ученых. Так, в свое время погиб в застенках ГУЛАГа выдающийся ученый-селекционер Н.И.Вавилов, чудом уцелел генетик Н.В.Тимофеев-Рессовский, были репрессированы и другие ученые. Научные дискуссии по сугубо специальным вопросам, заседания Академии наук стали проходить как партийные собрания, где все решалось голосованием, а высказывание оригинальных и новых научных идей приравнивалось к инакомыслию. Газеты публиковали отчеты о ходе научных споров, комментировали их, не скупясь на сарказм и иронию. Такой подход к науке и ученым имел место вплоть до середины 60-х гг.

Несмотря на это, в советской прессе послевоенного периода было и немало позитивного. Подробно, хотя и не всегда объективно, освещалась экономическая жизнь страны, прославлялись ее достижения, людей призывали к высокопроизводительному труду, учебе, освоению богатств культуры. Но советская журналистика существовала в рамках директив партии и была инструментом идеологического давления. Действительность приукрашивалась, герои публицистических произведений идеализировались; картина, нарисованная советской прессой, далеко не всегда соответствовала оригиналу, с которого она писалась.