История русских медиа 1989 — 2011

Леонид Парфенов

ведущий программы «Намедни» (1993–2004)

Была у нас такая тетрадка — «Манифест», с описанием нового формата программы и бумажным пилотом выпуска «Намедни» за летнюю неделю 2001-го, когда это все писалось. Нечастый случай на ТВ, когда получилось именно задуманное, — до деталей. Предметы в студии, заголовки, плашки, два экрана, телемосты, для которых ведущий встает, и проч. — все было придумано на берегу и сформулировано в виде правил. «Намедни» были про низкое и высокое. И этими высокими и низкими жанрами меня одно время очень допекали: как можно ставить на одну доску ввод войск в Чехословакию и мини-юбки?! А они сами были на одной доске. И мини, и Пражская весна — свобода. И что молодые чешки выходили к советским танкам в мини-юбках — в этом было особое отчаяние. И в еженедельном тележурнале «Намедни» на это была принципиальная установка, прям по Блоку — «нам внятно все». Именно потому что и интервью Кондолизы Райс, и какой-то самолетик в студии, и репортаж Лошака про маргиналов, а Пивоварова — про Путина, плюс Ходорковский, плюс Масяня, и все в одном выпуске, — это и должно давать ощущение полноты.

Не было никакого особого расчета — давай зрителя поразим несочетаемым! Чего тут несочетаемого? Мы сами так чувствовали панораму жизни, высоким жанром выражаясь. Так и делали мы программу три сезона подряд до конца мая 2004-го. Но последний сезон «Намедни» — уже какая-то Серая Шейка в замерзающей полынье. И, конечно, история со вдовой Яндарбиева — только повод. К тому времени из-за книжки Трегубовой был скандал — ее интервью тоже вышло на «Орбиты», но не на Москву. Когда арестовали Ходорковского и все взвыли, Путин, нервно переворачивая листки блокнота, требовал на президиуме правительства: «Попросил бы истерику прекратить!», у нас был комментарий «Попросил бы истерику начать!». Я сам купил в киоске на первом этаже похожий блокнот, дал его Максиму Галкину, и тот пародировал президента, поясняя его внутреннее настроение. Не знаю, как я это отстоял, но сюжет дали и на Москву. Любое критическое-скептическое-ироническое высказывание про власть стало к 2004-му совершенно нетерпимым. Ну я говорил уже — дорогой покойник просто. А тут какая-то одна моська вякает по воскресеньям в 21.00. Мы были самой рейтинговой программой телеканала и самой порицаемой. Может так долго продолжаться? Не закрыли б тогда, в июне 2004-го, — закрыли б в сентябре из-за Беслана, как хотели закрыть еще в 2002-м из-за «Норд-Оста».

Содержание