64 Виды текстов и особенности работы редактора над ними.

Работа редактора над композицией литературного материала не исчерпывается оценкой его целостности, анализом отдельных час­тей, их последовательности и связей между ними, выявлением и оценкой различных композиционных приёмов. Редакторский ана­лиз подразумевает проникновение во внутреннюю структуру текста, которая определяется тем, какой способ изложения избрал автор.

Способ изложения формируется в ходе порождения речи как определённая последовательность элементов смысловой струк­туры. Текст закрепляет этот процесс, фиксируя части произведе­ния, приёмы, которыми достигается их связность, смысловая и струк­турная полнота и целостность. Выбор способа изложения дикту­ется целью, поставленной перед собой автором, и характером действительности, служащей предметом речи.

Традиционная классификация, принятая в теории и практике редактирования, выделяла три способа изложения и соответствен­но три вида текста: повествование, описание и рассуждение (в некоторых пособиях рассуждение называется изъяснительным способом изложения) Цель повествования – передать дви­жение событий во времени. Это рассказ о том, как, в какой последовательности происходили события. Цель описания — создать картину действительности. Это перечисление свойств, сторон предмета или явления, присущих ему в определённый момент. Единовременность этих признаков – существенная черта описания. Цель рассуждения — исследо­вание, обобщение знаний о действительности, выяснение причин явлений, обоснование выводов, доказательство ис­тинности или ложности определённых положений.

Старинные риторики учили, что повествование занимается дей­ствием, описание – предметом, рассуждение – отношением пред­метов и действий. Повествование обязано своим происхождени­ем памяти, описание – внешним чувствам, рассуждение – уму и чувствам.

Логические структуры повествования и описания одно­типны. Их составляющие (узлы повествования и элементы опи­сания) равноправны, а связь между ними сочинительная.

Сравним публикации двух газет, появившиеся в один и тот же день:

Из Воронежа во Внуково

 «Совершил посадку самолёт, выполнивший первый техни­ческий рейс из Воронежа» – такое объявление прозвучало вчера в московском аэропорту Внуково.

Этот порт теперь стал мес­том постоянной прописки аэ­робуса. Серийная машина с бор­товым номером 86004, собранная на Воронежском авиационном заводе, передана Аэрофлоту для испытаний эксплуатационных. Начинается новый важный этап в «биографии» воздушного лай­нера. В следующем году наме­чено начать перевозки пассажи­ров из Москвы в Сочи, Мине­ральные Воды, Симферополь. Выйдет лайнер и на международ­ные трассы.

Здравствуй, аэробус!

Вчера в аэропорту Внуко­во приземлился аэробус, спо­собный одновременно перево­зить до 350 пассажиров с ба­гажом. Диаметр его фюзеляжа превышает поперечный разрез туннеля метро. Интерьер лай­нера поражает своим комфор­том. В салонах – удобные кресла, просторные проходы, индивидуальная вентиляция. Лайнер оказался лучшим сре­ди всех представленных в этом году на международном салоне в Ле Бурже.

Первый текст – повествование. Изложение организует цепоч­ка глагольных форм совершенного вида: стал местом – была собрана (собранная) – передана – намечено начать – вый­дет. Второй – описание. Его цель – рассказать, что представляет собой лайнер. Перечисляя преимущества аэробуса, автор исполь­зует глагольные формы несовершенного вида: способный пере­возить – превышает – поражает.

В речи повествование и описание взаимодействуют самым непосредственным образом, отражая разнообразные формы про­странственно-временных отношений, существующих в действи­тельности..

Сообщение как композиционно-речевая форма констатирует факт или представляет его как то, что должно обязательно свер­шиться. Задача отразить временные и пространственные отноше­ния, как в повествовании и описании, передать динамику смысло­вого развития, как в рассуждении, перед сообщением не стоит. Его логическая структура отражает лишь отношения общего и частного. Самый краткий вариант сообщения – одно распростра­нённое предложение, содержащее, однако, много сведений, и по­этому его синтаксическая структура обычно усложнена. Если в сообщение входит несколько предложений, они могут быть офор­млены как самостоятельные абзацы, но первая фраза всегда веду­щая, смысловой центр сообщения, остальные – зависимы от неё, хотя между собой равноправны. Связь между ними осуществля­ется через ключевые слова, часто их повтором.

Информационное описание – в научной, справочной, учеб­ной литературе выявляет признаки, присущие его объекту как признаки родовые. Достаточно обратиться к любому справочному пособию или учебнику, чтобы убедиться в этом. Так, в описание реки будут включены сведения об её длине и ширине, акватории, местах, где она протекает, экономическом значении и т. д. В опи­сание города обязательно войдёт упоминание об его географичес­ком положении, количестве жителей, истории, достопримеча­тельностях. Последовательность этих элементов предопределе­на и логически обоснована, нарушать её не положено. Эти композиционные схемы облегчают читателю извлечение инфор­мации из текста, помогают сопоставить данные с приведёнными в однотипных описаниях, легко запомнить их. Цель информаци­онных описаний в журналистских текстах – сообщить читателю новое знание, полезные сведения.

Рассуждение – самый сложный по своей цели и структуре способ изложения. Журналист далеко не всегда может ограни­читься повествованием о событиях или их описанием. Не­посредственная реакция на то, что было увидено или почувствова­но им в определённый момент, часто свидетельствует лишь об интересе к событию, и, даже передав этот интерес читателю, он ещё не выполнит свою задачу – установить связь между явле­ниями, обобщить их, сделать вывод.

Логические и синтаксические особенности рассуждения пре­допределены ходом зачастую весьма непростых мыслительных операций, предпринятых автором. Рассуждение – это процесс вы­ведения нового знания.

Вот этот отрывок из «Воскресения»:

Как ни старались люди, собравшись в одно не­большое место несколько сот тысяч, изуродовать ту землю, на которой они жались, как ни забивали камнями землю, чтобы ничего не росло на ней, как ни счищали всякую пробивающуюся на ней травку, как ни дымили каменным углем и нефтью, как ни обрезывали деревья и ни выгоняли всех животных и птиц, – весна была весною даже и в городе...

Но люди, – большие, взрослые люди – не пере­ставали мучить себя и друг друга. Люди считали, что священно и важно не это весеннее утро, не эта красота мира Божия, данная для блага всех су­ществ, – красота, располагающая к миру, согласию и любви, а священно и важно то, что они сами выду­мали, чтобы властвовать друг над другом.

Информационные публикации прессы не предназначены для представления сложных мыслительных операций. Они фиксируют их результат – новое знание о действительности. Умозаключе­ние в полной форме в этих публикациях встречается крайне ред­ко в отличие от публикаций научной информации. Гораздо чаще мыслительные операции развиваются по сокращённой схеме умо­заключения, в которой отсутствует одна из посылок, так как подра­зумевается, что она известна читателю. Знание этой посылки мо­жет быть обусловлено «вертикальным контекстом», т. е. существо­ванием общеизвестных истин, очевидных и для автора и для читателя (упоминание о них в тексте привело бы лишь к избыточности информации), либо содержание этих пропущенных посылок с не­обходимостью вытекает из реального контекста.

В отличие от рассуждений, в которых всегда закреплён про­цесс выведения нового знания, определения и объяснения лишь фиксируют суждения о существенных признаках предме­та или класса предметов. Рассматривая нашу речь как процесс развёртывания понятий, некоторые авторы считают, что опреде­ление является самым простым (с точки зрения структурной организации), наиболее устойчивым и логически строгим её видом. Объяснение рассматривается как разновидность опре­деления с усложнённой для достижения коммуникативных це­лей структурой.

Структура всякого определения двухчастна, она включает в себя определяемое и определяющее: стилистика (опреде­ляемое) – раздел языкознания, в котором исследуется функцио­нирование языковых единиц в рамках литературного языка (оп­ределяющее); демократия (определяемое) – форма правления, политический строй, при котором верховная власть принадлежит народу (определяющее).

Синтаксическое оформление определения позволяет передать наиболее постоянный характер связи между его частями: имени­тельный падеж предиката без связки или с незнаменательной связкой «есть» указывает на завершённость процесса раскрытия содержания понятия.

Операция логического определения, как известно, основана на перечислении признаков предметов или явлений, и в этом может быть усмотрено его сходство с описанием. Но цель опре­деления, характер перечисляемых признаков, тип связи между ними отличаются от того, что мы наблюдаем в описаниях. Вы­бор перечисляемых признаков в этом случае диктуется пред­ставлением об общем, а не о частном, неповторимом. Такие при­знаки могут быть найдены и сформулированы не в результате непосредственного наблюдения, а лишь в ходе исследования и обобщения. И хотя синтаксическая связь между перечисляемы­ми определением признаками по типу своему является сочини­тельной, это не свободное перечисление, а перечисление, удов­летворяющее строгой логической схеме, и работа редактора над ним опирается на знание логики. Определение в своей строгой форме – дефинитивной синтаксической конструкции – необхо­димый элемент информационного и справочного текста. В текст журналистского произведения определения включаются обычно в форме объяснений. Логика трактует в этом случае объяснение как совокупность приёмов, имеющих целью выявить более ясное и отчётливое представление об явлении. Сравнение, опи­сание, различие, указание на причины, составление простейших моделей усложняют синтаксическую структуру текста. Опреде­ление понятия формируется в нём сочетанием различных ти­пов высказываний.

До недавнего времени определение и объяснение понятий в теории редактирования рассматривались как разновидность рас­суждений. Однако определённость цели, структурная и смысловая целостность, специфичность формы дают основания рассматривать определения и объяснения как самостоятельные способы изложе­ния. Это существенно для работы над структурой текста.

Работа редактора над текстами, различными по способу изложения

Повествование

Повествование – самый распространённый способ изложения. Но уже античные авторы понимали, что простота повествования обманчива: нанизывание, незаконченность в рассказе всегда не­приятны, – учили они. Всякое, даже самое простое повествование надо уметь построить.

Цель изменений текста – не упрощение синтак­сической структуры этого фрагмента повествования, не замена сложного предложения простыми, а прояснение смысла эпизода. В нём выделено главное. В трёх однотипно построенных предло­жениях на первом месте – субъект действия, на втором, в логи­чески сильной позиции, – предикат. Точность семантики найден­ных при изменении текста глаголов (упорствовал, остался твёрд, вместо ответствовал, что он умеет обороняться), компактность синтаксической конструкции, отчётливость интона­ции – всё это проясняет не только ход событий, но и движение мысли, первоначально переданное вяло и расплывчато. Попытки механически упростить повествование никогда не при­носят успеха. Именно поэтому так важны для редактора знания истории литературы, лингвистическая эрудиция, умение наблюдать и учиться, постигая не внешние приметы мастерства изложения, а его глубинные составляющие, его суть.

Построить повествование – значит построить рассказ. За строками повествования – что особенно важно в публи­цистическом тексте – должно вставать живое лицо автора, дол­жен слышаться его голос. Для читателя важно не только то, что рассказывается, но и то, кто рассказывает.

Повествование в событийной информации. Спеша опе­ративно рассказать о случившемся, корреспондент зачастую не придаёт значения форме, в которую его рассказ облечён, и до­вольствуется стереотипами композиции, в этом случае помогаю­щими решить лишь часть стоящей перед ним задачи. Характер событий, их стремительность остаются для читателя непроявлен­ными, а в текст могут вкрасться неточности. Наблюдения над практикой убеждают в том, насколько необходима автору собы­тийной информации помощь редактора. Для его контролирующе­го мышления существенно умение конкретно представить себе ситуацию, о которой говорится  в тексте, оценить достоверность повествования.

Существуют различные приёмы, помогающие усилить эффект событийности в информационном тексте, его напряжённость, так как реальное время свершения событий, как правило, не совпадает со временем, требующимся на рассказ о них.

Биографическое повествование. Газеты часто рассказы­вают читателям об их знаменитых земляках, печатая воспомина­ния о них. Рассказ о жизни человека всегда сочетает в себе несколько повествовательных планов: повествование о фактах биографии героя и фактах окружавшей его действительности, оценку этих фактов автором жизнеописания. Возможности био­графического повествования в условиях газеты ограничены. Оно не может претендовать на ту полноту наблюдений, научность в подходе к материалу, глубину обобщений, которая присуща луч­шим образцам научно-художественных биографий, но тем боль­шее значение приобретает строгость построения повествования и соразмерность его частей, умение представить жизнь героя «в по­токе времени». Рассмотрим одну из газетных публикаций. Текст с небольшими сокращениями приводится в том виде, в каком он был опубликован.

Анализируя повествовательные тексты, мы убеждаемся, что при всем их разнообразии в пределах этого способа изложения дей­ствуют общие правила построения. Они требуют обоснованности и тщательности выбора узлов повествования и той последова­тельности, которая передаёт движение событий, их смену, измене­ние объекта нашего наблюдения, помогает освободить текст от ненужных подробностей. Этими правилами следует руководство­ваться при редактировании любого повествовательного текста.

Описание

Если при анализе повествовательного текста наше внимание останавливала чёткая цепочка глаголов, передававших движение событий, напряжение действия, в описательных текстах главную роль играют указания на характерные признаки предметов или явлений, на их детали. Вспомним приводившийся нами пример повествования из пушкинской «Истории Пугачёва». Цепочка гла­голов совершенного вида в прошедшем времени (прибыл – дож­дался – пошёл – выехали – сошлись) передавала смену дейст­вий во временной последовательности. В описании Дарьяльского ущелья все, за небольшим исключением, сказуемые выражены глаголами настоящего времени: стоят, синеет, подмывает, шумит, гласит.

Подчёркнутость единого временного плана – характерная чер­та структуры описательного текста, его задача – перечислить признаки, отнесённые к определённому моменту.

Параллелизм синтаксической структуры в этом описании вы­ражен очень чётко. Почти все предложения начаты подлежащи­ми, за которыми следуют сказуемые: «Ущелье носит то же имя. Скалы с обеих сторон стоят параллельными стенами. Клочок неба ... синеет над нашей головою. Мостик весь так и трясётся, а Терек шумит, как колёса, движущие жёрнов.» Благодаря чёткости структуры описание приобрело ритмический рисунок и завершённость формы. 

Природа художественной литературы и публицистики отри­цает возможность каких бы то ни было схем. Применительно к описаниям в этих видах литературы можно говорить только об отдельных приёмах, рекомендациях, образцах, удачах и неудачах их авторов и редакторов.

Искусство описания – это во многом искусство детали. Если в научных описаниях деталь должна быть точной, заранее обус­ловленной, необходимой, то в художественной литературе деталь, чем более она неожиданна, тем более ценна. Но никогда деталь не бывает важна сама по себе, она лишь часть общей картины и, лишь включённая в общую композицию описания, оправдывает себя и обретает смысл и силу. Назначение описания, всегда сос­тоящего из отдельных элементов, – создать впечатление целого.

Публицист должен высказать свою оценку того, что видит. До­кументальность описаний в публицистике не следует понимать как фотографическую их точность. Пожалуй, именно в описании наиболее непосредственно проявляются особенности эмоциональ­ного склада автора, в ходе изложения «прочитываются» эпизоды его биографии, границы описываемого расширяются, изображение приобретает многомерность. Внимательно прочитанные строки описаний в лучших образцах публицистики способны подарить нам не только радость узнавания, но и ощущение бытия.

Элементы, из которых слагается описание, подобраны тща­тельно, разработаны точно и расположены в строгой последо­вательности, диктуемой точкой наблюдения.

Одинаковы ситуации, совпадает предмет описания, но при сопоставлении впечатление сходства быстро исчезает и ощути­мой становится та трудноуловимая грань, которая их разделяет. И не только время и проявление авторской индивидуальности причина этого: сходные творческие задачи художественная ли­тература и публицистика во все времена решали по-разному. Отличительная черта публицистического стиля – не только кон­кретизация отдельного слова-понятия, но и стремление к реали­стичности образа в целом. Определённость объёма понятия, точ­ность соотнесения с породившим его представлением реализуются в публицистическом описании предметностью деталей, скупостью и точностью их передачи в отличие от «индивиду­ально-неповторимых, как бы видимых внутренним зрением це­лостных образов (и их элементов – «микрообразов»), пропу­щенных через эстетическую оценку писателя», характерных для описания в художественном тексте.

Оценка элементов описания. Редакторская работа над опи­сательными текстами идёт обычно в двух направлениях. Оцени­вается, достигнута ли целостность, выразительность, точность опи­сания и то, какова его роль в общей структуре текста литературного произведения. Навык предметно представить каждый эле­мент описания, их взаимное расположение, отношения между ча­стями целого для этого необходим. Читать текст рекомендуется медленно, выделяя каждый элемент описания. Именно такова методика углублённого редакторского чтения.

Гладкая и выпуклая – характеристики, не исключающие друг друга. Ряд ассоциаций: степь – стол, шоссе – взлётная поло­са – ничем не подготовлен и не подтверждён.

Искусство точной детали. Описанию в общей структуре журналистского произведения отводится важная роль. Но может случиться, что само по себе точное описание, включённое в его ткань, своей задачи не выполняет. Описывается все до мельчайшей подробности

Обработка информационных описаний. Информационные описания в журналистских материалах почти никогда не приво­дятся полностью. Сведения, входящие в массив так называемого «фонового знания», в равной степени присущи и пишущему и читающему, и нет необходимости включать их в текст. Важно найти деталь, которая поможет организовать описание, целенап­равленно донести до читателя новые, полезные для него сведения.

Рассуждение

К рассуждению как способу изложения прибегают авторы раз­личных литературных материалов. Применительно к жанрам пуб­лицистики можно сказать, что владеть им необходимо, чтобы напи­сать статью, рецензию, комментарий. Рассуждение является обяза­тельной частью корреспонденции, обзора, часто входит в очерк. Цель рассуждения – углубление наших знаний об окружающем мире. Этот вид текста требует особого внимания редактора.

Правила построения рассуждения общеизвестны. В него должна входить посылка – точно и определённо сформулированная глав­ная мысль рассуждения; основная часть – цепь умозаключе­ний, отражающих мыслительные операции, приводящие к новому суждению, и вывод, соотнесённый с посылкой и логически вы­текающий из хода рассуждения. Иногда в эту конструкцию вво­дят перед основной частью разъяснение посылки, рассчитан­ное на то, чтобы установить контакт с читателем.

Текст правильно построенного рассуждения всегда фиксирует процесс получения нового знания. Суждения при этом распо­лагаются в логически оправданной последовательности: одно суж­дение вытекает из другого, развивает его и начинает в свою оче­редь новое суждение. Вывод рассуждения не только возвраща­ет нас к формулировке тезиса, но и развивает его, открывая путь к дальнейшим мыслительным операциям. 

ВИДЫ РАССУЖДЕНИЙ

Рассуждение – богатый по своим возможностям способ изло­жения. В нём находят воплощение все известные формы и мето­ды мышления: отношения причины и следствия, гипотезы (част­ный случай этого построения – так называемая условная гипоте­за, которая удовлетворяет схеме: если бы ... то...), различные типы сопоставлений и противопоставлений: (подобно тому.., ...в отличие от того...), фиксация сходства и различия, аналогия, доказательство истинности и ложности суждений. Ход рассуж­дения может отражать различные методы исследования: от част­ного к общему (метод индукции), от общего к частному (метод дедукции), метод классификации.

Наиболее широкая и часто встречающаяся разновидность рас­суждений – рассуждение -доказательство. В процессе его истинность одного суждения обосновывается при помощи других суждений, истинность которых уже установлена.

Основные части логического доказательства – тезис, аргументы, демонстрация. Тезис – суждение, истинность которого обосновывается в ходе данного доказательства. Аргументы – суждения, при помощи которых мы обосновываем истинность тезиса. Де­монстрация – выведение истинности тезиса из аргументов.

Доказательства могут быть прямыми, основанными на несом­ненном начале, когда истинность тезиса подтверждается истин­ностью аргументов, косвенными, когда истинность тезиса обо­сновывается путём опровержения истинности противоречащего ему положения – антитезиса, введённого в структуру рассужде­ния (в этом случае доказывается ложность отрицания предло­женного тезиса), и опровержениями, когда доказывается лож­ность или несостоятельность тезиса.

Цель рассуждения сформулирована в самом его начале – уяс­нение значения великого человека великой эпохи. Отправная точка логического построения – документ, письмо, в котором ис­торик выделяет слова: в работе пребывающий. Именно эти сло­ва для Соловьёва – ключ к трактовке личности Петра, то сужде­ние, на которое он опирается, выявляя связь между фактами ис­тории, строя свою концепцию их понимания. Объясняя суть поступков исторической личности, учёный показывает мотивы этих поступков, доказывая таким образом, что они разумны (рацио­нальны) с позиций этой личности.

Рациональное объяснение историка, вывод которого – заме­тим ещё раз – не претендует на всеобщность, имеет тем не менее строгую научную основу, опирается на документы и факты, и ход его следует оценивать с позиций систематического научного ис­следования. Для журналиста подобное исследование не всегда доступно. Этим объясняется сравнительно ограниченная сфера его применения в журналистской практике.

Исследуя ситуации действительности, журналист чаще строит рассуждения, основываясь на своих непосредственных наблюдениях. Одна из возможных логических схем в этом случае – так называ­емый практический силлогизм. Первая его посылка – форму­лировка результата, к которому следует стремиться, вторая – сред­ства к достижению цели. Вывод рассуждения – описание дей­ствия, которое ведёт к достижению цели, причём рациональность этого поступка для читателя очевидна, так как общие положения переформулированы в термины конкретных действий.

СТИЛИСТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ РАССУЖДЕНИЙ 

Требование повышенной концентрации смысла и ограничен­ный объём журналистского текста предопределяют особенности стилистики рассуждения как способа изложения. Синтаксичес­кий строй его непосредственно соотносится как с процессом мышления, так и с процессом коммуникации. Редактор должен оценить, насколько чётко и рационально построен текст, позабо­титься о том, чтобы ход мысли автора был понятен читателю. Умение говорить понятно о сложном вырабатывается сознатель­но. Оно доступно лишь тем, кто хорошо знает свой предмет и знаком с приёмами, помогающими организовать изложение. Многословие, усложнённые синтаксические конструкции – признак мнимой учёности. С древнейших времен авторы рассуждений прибегали к специальным оборотам речи – риторическим фигу­рам. Искусный ритор свободно пользовался фигурами повторов, параллелизма, симметрии, риторических вопросов, был изобрета­телен в поисках способов эмоционального воздействия на ауди­торию.

Для общественного бытия наших дней характерна атмосфера напряжённой политической дискуссии. Приметой стилистичес­кого своеобразия рассуждений стала их полемичность, порождён­ная непосредственной связью журналистских выступлений на стра­ницах прессы с устными выступлениями ораторов на съездах, конгрессах, митингах. В форме диалога и полилога строятся ма­териалы «круглых столов», дискуссий, бесед, регулярно публикуе­мые средствами массовой информации. В этих условиях обраще­ние публицистов к приёмам, выработанным ораторской практи­кой, тем более оправдано.

Анализ пе­речислением традиционных полемических приёмов, встретившихся в статье по ходу чтения:

• оценка, предваряющая ход рассуждений оппонента;

• выявление алогизма в суждениях оппонента;

•цитирование высказываний оппонента;

• выявление недостоверности суждений оппонента, его некомпе­тентности, необоснованности его выводов;

• перевод общих суждений на язык конкретных ситуаций;

• ссылка на личный опыт;

• диффамация оппонента;

• введение конструкций, характерных для устной речи;

• использование риторических фигур.

В процессе общения, обмена мыслями люди не пассивны. Они стремятся убедить собеседника в своей правоте, защищают и до­казывают справедливость своих суждений, опровергают сужде­ния и взгляды, которые считают ложными. Умение убедительно построить доказательство в процессе рассуждения – искусство. Рассуждения-доказательства – обязательный элемент всякого спора, в частности, политической полемики, и в этом случае тща­тельность работы над формой, в которую облечено доказатель­ство, особенно важна.

Работа редактора над рассуждением требует строгой дисцип­лины ума, сосредоточенности, систематичности. Не придадут весомости публикации и рассуждения «мнимые»: «Взрослому человеку трудно усваивать бессодержательный мате­риал. Его содержательность определяется количеством полезной информации, поэтому необходимо стремиться к более глубокому и возможно более полному освещению основных вопросов нау­ки». Зачем вообще усваивать бессодержательный материал и говорить, чем определяется его содержательность? – вправе спро­сить читатель. Такое рассуждение не будет «усвоено» именно потому, что оно бессодержательно.

Непростительна для журналиста и банальность рассуждений. Её мы наблюдаем обычно, когда рассуждение ведётся по способу «от общего к частному». Заметим, что задача доказать истинность общего суждения в этом случае перед автором не стоит. Его цель – с позиции общеизвестной истины, которая сомнению не подлежит, осмыслить конкретные факты. Причём либо факты эти должны быть новыми сами по себе, либо взгляд автора на них должен быть оригинальным и открывать новые возможности со­отнесения конкретного факта и общего суждения. В этом, а не в подтверждении известного положения сведениями, ряд которых можно продолжать бесконечно, суть нового знания, к которому должен вести нас ход рассуждения публициста.

Уточнение логической структуры. Логическая структура рассуждения должна быть выявлена и выверена редактором. На­помним, как важно свободно владеть методикой анализа текста. Даже такая, на первый взгляд, простая операция, как определение границ смысловых звеньев текста, может вызвать затруднения, если навыки логического мышления не отработаны.

Контроль за тем, чтобы связь между суждениями была пра­вильной, а выразители этой связи верны, – важное условие по­строения рассуждения. Наиболее типичными выразителями свя­зи логического следования служат предлоги, союзы, наречия и на­речные сочетания (ибо, вследствие, потому, после того, вслед за тем и др.), а также устойчивые сочетания (теперь остано­вимся на.., далее отметим...) Иногда простая небрежность приводит к грубому извращению смысла, а формальные связки только подчёркивают неточность мысли.

Тезис доказательства: ...духовность никогда не корректи­руется материальными ценностями – сформулирован неточ­но. «Корректировать» – значит «выправлять», «вносить поправ­ки». Корректировать духовность материальными ценностями не­возможно. Не все аргументы, приведённые как доказательство истинности тезиса, удачны. Так, явно несостоятельно введённое в качестве аргумента утверждение о том, что человек, который давно не был в кино, нравственно беден. Важнейшее правило логического доказательства: все суждения должны быть ясными и точно определёнными – тоже оказалось нарушенным. Вывод из рассуждения: Отец и сын – сообщающиеся сосуды, и уров­ни их нравственности и духовности равны. Это закон, – оши­бочен, хотя и звучит весьма категорично.

Достаточно часто при построении доказательств встречается ошибка, которая называется подменой тезиса. Она возникает, ког­да нарушено правило, требующее, чтобы на всем протяжении до­казательства тезис оставался тождественным самому себе.

Оценка приёмов. Образная структура рассуждений – про­блема, всегда важная для публициста. Образные средства помога­ют разнообразить композиционные приёмы в пределах рассуж­дения, помогают привлечь и удержать внимание читателя.

Определение и объяснение понятий

 Определения и объяснения могут выступать в качестве са­мостоятельных единиц текста или входить в другие текстовые кон­струкции. Умение построить определение и объяснение редактору необходимо всегда, когда в тексте встречается слово, которое мо­жет быть непонятно читателю. Расхожие рекомендации по стили­стическому совершенствованию текста – найти для слова обще­употребительный синоним или просто отказаться от него – не могут удовлетворить редактора. Во многих случаях без объясне­ния смысла терминов, диалектных слов и выражений, архаизмов, историзмов, слов профессиональной лексики обойтись нельзя. Даже в том случае, когда «приблизительность» в понимании значения той или иной смысловой единицы допустима, а иногда и полезна как стимул сотворчества читателя и автора, редактор не имеет пра­ва в ходе работы над текстом на приблизительное её толкование.

  Правила определений основываются на требованиях фактичес­ких, логических и языково-стилистических. Определения долж­ны быть истинными по содержанию, признаки, указанные в них, должны быть существенными. Через метафоры и образные сред­ства языка раскрыть содержание понятий невозможно.

Логика требует, чтобы части определения были соразмерными, чтобы определение не строилось на отрицании, не содержало в себе круга, не было противоречивым.

Правило соразмерности подразумевает равенство объёмов оп­ределяемого и определяющего понятий. Если соразмерность час­тей определения нарушена, учит логика, оно будет либо слишком широким, либо слишком узким. Так, редактора не должны были удовлетворить определения, данные, например, в одной из бро­шюр различным видам здравниц – домам отдыха и пансионатам, так как в них представлены только самые общие, родовые при­знаки, а видовые признаки отсутствуют

Оценка содержания и формы определений. Фактическая точность и правильность определения зависят от истинности и существенности перечисляемых в нём признаков и находятся в прямой зависимости от уровня, достигнутого научным знанием. Задача редактора – оценить содержание и форму определения, раз­личая определения чёткие и те, что находятся в процессе фор­мирования, отдавая себе отчёт в том, что далеко не всегда опре­деление в журналистском тексте может претендовать на завер­шённость формулировки. Попытка подвести его при редактировании под привычную форму классификационного определения без достаточных на то оснований, как правило, несостоятельна. Пере­насыщенность дефинитивными конструкциями придаёт тексту спе­цифическую стилистическую окраску, сообщает суждениям не­пререкаемость, что, как правило, идёт вразрез с целями публицистики. С другой стороны, стремление избежать во что бы то ни стало формализованных конструкций, боязнь засушить изложение может привести к приблизительности в толковании понятий, к попыткам определить понятие через неизвестные для читателя признаки, к злоупотреблению образными средствами языка. Например 

Характер эмоций автора этого суждения не вызывает сомне­ния, но содержание понятия остаётся нераскрытым.

Журналист часто сталкивается с необходимостью уточнить для читателя определения, казалось бы, всем хорошо известных явлений. «Что такое ярмарка?» – ставит перед собой вопрос ав­тор и отвечает:

Очевидно, что понятия ярмарка и базар в точных, научных определениях здесь не нуждаются. Значения, которые присущи им в данном тексте, отличаются от приведённых в толковых словарях, однако объяснить работникам торговли, чем ярмарка отличается от базара, т. е. сформулировать уточняющее опреде­ление, было практически важно. Автору этого сделать не удалось, так как ярмарка и базар охарактеризованы им с разных сторон.

Редактор ответственен за формулировки определений. Неточ­ное словоупотребление, невнимание к стилистическим особеннос­тям речи зачастую служат причиной их логической и содержа­тельной дефектности:

...При оценке дорожных происшествий погиб­шим считается человек, скончавшийся в течение шести дней вслед за аварией, умерших позже отно­сят к группе раненых.

Определения в информационных публикациях. В тексте информационных материалов термины и слова профессио­нальной лексики часто играют роль своеобразного фона для сообщения о каком-либо конкретном событии. Точное их зна­чение будет расшифровано только специалистами, а для большин­ства читателей термины и профессионализмы очерчивают гра­ницы содержания понятий лишь в самом общем виде. Не ощущает он необходимости в точной расшифровке и таких профессиона­лизмов, как, например, выделить средства отдельной строкой («Разве это не парадокс: предусмотрев завершение второй оче­реди реконструкции, предприятие не выделило вообще на это средств отдельной строкой»). Разумеется, ответственность за пра­вильное употребление терминов в этом случае с редактора не снимается, но главная его задача – определить допустимую меру приближённости в толковании терминов читателем, решить, ког­да объяснения обязательны, когда они излишни. Однако достаточ­но часто редактор сталкивается с необходимостью расшифровать термин. В этом случае термин служит смысловым центром за­метки, обозначает новое для читателя знание. Автор её выступает в качестве популяризатора открытий науки, достижений техники, и редактор должен владеть приёмами, позволяющими помочь ре­шить эту задачу. Наиболее часто при расшифровке терминов в газетных текстах используют приложения, разъясняющие их смысл, прибегают к подбору синонимов, позволяющих выделить различ­ные, существенные в данной ситуации стороны явления, включа­ют в текст описания, дающие конкретное представление о пред­мете заметки. Но каким бы ни был приём объяснения, в основе своей он имеет логическое определение понятия, правилами ко­торого следует руководствоваться при работе над текстом.

Сравним, как введён в текст двух заметок один и тот же тер­мин (дюкер), незнакомый большинству читателей:

Началась укладка подводно­го дюкера на трассе газопрово­да Оха – Комсомольск. Подвод­никам объединения «Союзподводтрубопроводстрой» пред­стоит уложить трубы через Амур в траншею длиной 2,5 километра.

В первой заметке термин дюкер пояснён приложением – глубо­ководная часть трубопровода. Вторая заметка сразу идет по пути конкретизации представлений, описывая, что такое дюкер. Выбор приёмов введения терминов в текст предопределён жанровыми особенностями публикаций: в первом случае – это короткое сооб­щение, во втором – заметка, несущая расширенную информацию.

Включение каждого термина в текст должно быть строго мо­тивированным. Попытка объяснить неизвестное через неизвест­ное всегда несостоятельна. Когда автор написал: «...сейсмо-акустический экспресс-метод прогнозирования выбросоопасных плас­тов ... можно сравнить с перкуссией, когда врач выстукивает больного и слушает реакцию организма», он заведомо усложнил свою задачу. Ведь в результате пришлось объяснять не только то, что такое сейсмо-акустический экспресс-метод, но и что такое перкуссия. Перенасыщение текста терминами утяжеляет его, препятствует усвоению читателем информации.

Определения в публикациях на общественно-полити­ческие темы. Следует иметь в виду, что работа над определения­ми в публикациях на общественно-политические темы имеет свои особенности. Специфических, только общественным наукам при­сущих терминов сравнительно немного. В большинстве случаев они не отделены, как в естественных науках, резко обозначенной границей от обыденного языка. Труд, семья, право, общество – одновременно и термины, и слова каждодневного речевого обихо­да. Кроме того, значение многих терминов подвижно, особенно в политической практике. На наших глазах часто возникают новые оттенки их значений, уточняется и изменяется содержание. Прак­тический смысл приобрело сегодня определение таких понятий, как митинг, шествие, демонстрация, манифестация. Термино­логическое их значение предопределяется различием статуса и правил проведения мероприятий в период повышенной обществен­ной активности, содержание терминов отражает реальную соци­альную практику. Точного определения при судопроизводстве по­требовали понятия подарок и взятка. Произошло уточнение тер­минов меценат и спонсор.