20. Особенности развития телевидения в России (с 90-ых годов 20 века)

Со времен революционных преобразований ранних 1990-х в телевизионной системе страны произошли тектонические изменения. Процесс был мучительным. Телевизионная система прошла через децентрализацию, передел собственности, создание сотен частных телекомпаний, через информационные войны, «закат» эры олигархов и усиление – экономическое и идеологическое – государственного влияния. Развивалась индустрия, рос рекламный рынок, трансформировалась программная политика, открывались новые каналы. В последние годы все очевиднее, что моноидеологическую модель советского Гостелерадио практически замещает другая модель – развлекательная идеология коммерческого телевидения, ориентированного прежде всего на прибыль.

После распада СССР и в период образования независимого государства, Российской Федерации образовалась Российская телерадиокомпания. Но существовавшая до этого Всесоюзная телерадиокомпания, которая еще оставалась монопольной, старалась всячески сбить нормальный процесс работы новой телерадиокомпании.

  Начиная с мая 1991 года, в эфир ежедневно стала выходить программа «Вести». Сначала 1 раз в день, затем 3, потом 4 раза. А уже начиная с 1996 года «Вести» канала РТР стали выходить 6 раз в течении дня.

   На этом самом этапе телевещательная система стала состоять из нескольких основных каналов: «Останкино» - 1 канал, Всероссийская  государственная телерадиовещательная компания - 2 канал, Московская программа - 3 канал, Образовательная программа "Российские университеты" - 4 канал, "Канал независимого телевидения" НТВ - 5 канал, "ТВ-6 - Москва" – 6 канал. А также немаловажное место в телевещательной системе занимал «Петербург 5 канал».

   В свою очередь и все областные центры Российской Федерации имели свои телевизионные каналы, центром вещания которых, становился тот областной центр, которому принадлежал телеканал.

  Россия – по-прежнему страна телезрителей. Почти 90% населения смотрит телевизор каждый день. Больше половины работающих, возвращаясь домой, либо приходят уже к включенному телевизору, либо включают его, как свет – только войдя в помещение. Не случайно один из руководителей национального телеканала НТВ призвал считать телевизор холодильником, зафиксировав тем самым важнейшие и новые качества телесмотрения. Оно – аполитичное, досуговое и часто фоновое.

1999–2000: Активизация государства

Этот этап наме­тился еще в 1998 году с создания единого производственно-технологи­ческого комплекса ВГТРК, а затем – соответствующего министерства. Созданием махины ВГТРК государство вроде бы намекало, что наме­рено превратиться в эффективного собственника разроз­ненного телевизионного хозяйства; упорядочить отношения вещате­лей и связистов; активнее действовать в области лицензирования.

2002–2004: Модернизация власти и усиление государственной бюрократии

«Пресса должна знать свое место» – в этой незамысловатой формуле выражена суть взаимоотношений власти и СМИ времен Владимира Путина. На общефедеральном рынке все скандалы смикшированы. ОРТ, так и не став ни общественным, ни частным, формально опять превратилось в Первый государственный канал, сохранив шир­му смешанной формы собственности. В 2003 году ОАО «ОРТ» («Первый ка­нал») в целях обеспечения безопасности и защиты нравственности, здоровья и прав граждан попало в перечень 56 стратегических акци­онерных обществ наряду с военными и оборонными. 

Канал «Россия», сознательно став державно-государственным, четко обозначил свое место в телевизионной иерархии – главного государственного пропагандиста. Экономически холдинг ВГТРК по-прежнему кентавр, потому что, получая бюджетное финансирование (радио, региональные ГТРК, оплата сигнала второго канала для го­родов с населением менее 200 тыс.), выступает как участник рынка, зарабатывающий на рекламе. Но именно канал «Россия» в 2003 году объя­вил о том, что намерен отказаться от бюджетного финансирования и жить только за счет рекламы, доходы от которой в том числе помога­ют содержать канал «Культура» без рекламы. Государственное телевидение запустило русскую версию «Евроньюс», войдя в состав этого европейского вещательного консорциума и став одним из его крупнейших акционеров (16% акций), и круглосуточный информационный канал в России. Государственное телевиде­ние реализовало идею тематических специализи­рованных каналов («Спорт», «Бибигон»).

Борьба за ТВ-6, как лакмусовая бумажка, окончательно проявила отношение новой правящей элиты к крупным негосударственным СМИ, принадлежавшим опальным «олигархам». Мартовский (2002 год) кон­курс на «шестую кнопку» (признан незаконным в 2003 году) подвел черту еще под одной чередой политико-экономических действий: иск мино­ритарного акционера «ЛУКОЙЛ-гарант» (отозван в январе 2003 года); от­ключение ТВ-6 по решению судебного пристава, которое отменено спустя год; вещание «НТВ–Плюс» по договоренности; конкурс на шес­тую метровую частоту, когда еще не аннулирована лицензия МНВК, а судеб­ная тяжба продолжалась

Все эти действия тем не менее были «осенены» решениями судов, федеральной конкурсной комиссии и Министер­ства печати.

Инициированный Союзом журналистов России и вне­сенный на рассмотрение в Госдуму осенью 2002 года Закон «Об обществен­ном телевидении» не нашел поддержки у властных элит и кураторов из правительства. И неудивительно. Общественное те­левидение не интересовало ни государство – монополиста в сфере СМИ, ни напуганный медиабизнес. Рек­ламный рынок рос, но реальных крупных собственников на нем по-прежнему практически не было, и государство-монополист передавало другим моно­польным структурам свои права «по договоренности».

Дробление и разукрупнение информационно-политических груп­пировок (пример – ТВС) вполне в духе этой новой линии. Разных частных СМИ должно быть много (в самом, например, коммерче­ском секторе СМИ – радио – более 80%). Но возможности их вли­яния не должны быть выше, чем у контролируемых государством медиа.

2004–2005: От «управляемой» к «цензурируемой» телевизионной политике

В сентябре 2004 на встрече с западными экспертами и политологами президент Путин произнес фразу: «власть, как мужчина, должна пытаться, а пресса, как женщина, должна сопротивляться». Через год, к лету 2005 года, сопротивление – во всяком случае, на телевидении – практически свелось к нулю. Были свернуты все дискуссионные площадки в прямом эфире, критически настроенные по отношению к государственной политике и государственным чиновникам программы закрыты с вручением напоследок национальной телевизионной премии «ТЭФИ». На телевидение, как и 20 лет назад, практически тотально вернулась предварительная запись. «Зачищено» НТВ – от былого информационного величия не осталось почти ничего, да и как полноценный игрок на рынке этот канал перестал претендовать на влиятельное место в тройке «больших» каналов, сосредоточившись на откровенно скандальной, криминально-агрессивной журналистике.

Именно в 2004 году произошли и очередные судьбоносные перемены на канале НТВ. В июне по сокращению штатов и «за нарушение корпоративной этики» был уволен Леонид Парфенов. Он сделал достоянием гласности, что сюжет в программе «Намедни» – интервью с вдовой одного из лидеров чеченских боевиков Яндарбиева не выпустили в эфир по распоряжению российских спецслужб. В июле по согласованию с главой ВГТРК Олегом Добродеевым НТВ возглавил Владимир Кулистиков, в разные годы работавший заместителем Добродеева на НТВ и в ВГТРК. Закрывая на НТВ рейтинговую программу «Свобода слова», Владимир Кулистиков предельно откровенно сформулировал отношение к либералам уходящей эпохи как к «маргиналам и неудачникам». По его словам, это был «клуб пикейных жилетов», которые в сущности доказывали один тезис: Путин – не голова. Голос большинства был в ней почти не слышен... Сложилась картина, обратная той, которая имеет место в обществе. Преобладающими стали голоса и оценки тех, кто потерпел неудачу в политике и бизнесе и склонен в этой неудаче винить кого угодно – президента, Россию и ее «отсталый народ».

В телекомпаниях появились «черные списки» – не написанные на бумаге имена угодных и неугодных политиков, бизнесменов, политологов. Трагедия Беслана сопровождалась информационным сдерживанием (государственные каналы не торопились выходить в прямой эфир после начала штурма, искажалась численность заложников). Дело «ЮКОСа», смена власти на Украине, монетизация льгот – все эти события сопровождались пропагандистскими кампаниями и специальными проектами. «Свои – чужие», «наши – не наши», «враги – друзья», «предатели – патриоты». Таковы отчетливые, фиксируемые и насаждаемые государственным телевидением идеологические формулы 2004– 2005 годов.

Ясно, что на российском телевизионном рынке первого пятилетия ХХI века удивительным образом ужилось несколько тенденций. С одной стороны, под прямой государственный контроль перешли все общефедеральные каналы, установилась авторитарная модель управления информационно-политическим вещанием, когда информационные потоки радикально контролируются, темы и участники немногочисленных дискуссионных программ согласовываются. С другой – выросла конкуренция, произошла естественная фрагментация аудитории, появились новые телевизионные проекты и технические способы распространения телевидения.

К 2005 году новая государственно-капиталистическая элита окончательно установила контроль над медиаактивами. Лояльного собственника крупных медиаактивов, прежде всего телевизионных, стали назначать, иностранцев если и допускали, то только по разрешению властей.

Были вынуждены отказаться от владения акциями канала РЕН ТВ «чужие» для правящей элиты акционеры и руководители другой сырьевой монополии – РАО «ЕЭС России». В результате акции РАО «ЕЭС России» были проданы группе «Северсталь», владелец которой Алексей Мордашов был доверенным лицом президента Путина на выборах. В свою очередь, 35% акций РЕН ТВ у «Северстали» уже через месяц выкупила компания «Сургутнефтегаз». Акции семьи Лесневских приобрела компания RTL, входящая в группу немецкого концерна «Бартельсман». Последующие скандалы со снятием сюжетов из информационных программ РЕН ТВ, уход ведущих сотрудников канала и демонстративное невмешательство немецких акционеров в конфликт доказали, что крупная телевизионная сеть в России рассматривается немцами как источник прибыли и перспективный успешный бизнес на бурно развивающемся рынке. Журналистами, заявившими о фактах цензуры, акционеры пожертвовали.

Иллюзии, будто иностранный капитал – это гарантия редакционной независимости рассеялись окончательно. История с РЕН ТВ подтвердила: иностранцы в России могут успешно развивать медиабизнес только в том случае, если из программных концепций принадлежащих им компаний исключены политика и новости («Стори ферст» и «СТС Медиа», MTG и ДТВ).

Смена вех

К смене нового политического цикла 2008 года индустрия телерадиовещания России подошла существенно изменившейся и хорошо построенной – в смысле выстроенной и встроенной в обновленную политическую систему более богатой, но менее свободной по сравнению с предыдущим суматошным десятилетием. С новым набором легитимных партий, с побежденными врагами всех сортов и видов, с мощными полугосударственными монополиями в экономике, словесно оформившейся конфронтацией с Западом и идеологически яростной атакой на «лихие 90-е». Сложившуюся в стране систему государства покинувший свой пост в декабре 2005 года экономический советник президента Путина Андрей Илларионов охарактеризовал как «корпоративистскую модель с участием госкорпораций, которые, будучи государственными по названию и по статусу, в первую очередь руководствуются собственными интересами». По мнению Илларионова, сформировалась идеология «своизма», или, пользуясь более распространенным термином, «нашизма», которая означает, что государство в лице группы чиновников вмешивается в частную жизнь хозяйствующих субъектов, активно перераспределяет ресурсы и «относится к другому субъекту как к своему».

Идеологическая трансформация и перегруппировка государственной системы была поддержана повседневной работой СМИ, прежде всего электронных. Электронные медиа в это время совместили в себе моноидеологическую модель госкорпорации и развлекательную идеологию коммерческого телевидения, которое ориентировано на массового потребителя, на рейтинг и прибыль.

Если говорить, в общем об основных признаках отечественного телевидения, то можно отметить, что основными чертами сформированной отечественной телерадиовещательной системы являются развитие, а также сохранение принципов построения программ интеллектуального, культурного, просветительского и развлекательного характера, не забывая при этом и о программах новостного, политического, аналитического и общественного направления и самом популярном программном жанре – трансляции художественных фильмов.

   Телевидение это глобальная информационная сфера, которая воздействует, как гипноз на сознание миллионов людей. Этот факт можно рассматривать, с двух противоположных аспектах. Во-первых осуществляя просмотр интеллектуальных, познавательных и научных программ человек, поглощая информацию, повышает уровень своего интеллекта. Это конечно же дает телевидению огромный плюс. А в чем же минус? Все очень просто, так как телевидение это гипноз, значит, в сознании людей оно может поселить не только положительные эмоции, но и в равной степени и отрицательные. Особенно подвержены этому негативному влиянию дети, так как у этой зрительской категории еще не сформирована до конца психика, и всю предоставляемую информацию, неважно, что она из себя представляет, добро и ли зло, детское сознание впитывает гораздо быстрее и прогрессивнее чем сознание взрослого человека.

  В современном телевидении очень много эфирного времени занимают сцены насилия, жестокости по отношению к людям и животным, аморального поведения. Именно поэтому многие ученые психологи, призывают взрослых оградить детей от просмотра вышеперечисленных сцен хотя бы по возможности до 7 лет. Это, пожалуй, и есть единственный и очень весомый недостаток современного телевидения.