Эпистолярные жанры

Еще более усложняются характеристики эпистолярных жанров публицистики (от греч. epistola – послание). Они представляют собой разновидности письма внередакционного автора, читателя или текста, созданного журналистом в форме письма. Назначение писем в редакцию столь же многообразно, как и их форма, тематика, содержание и размеры. Их авторы – представители всех социальных групп и слоев – могут просто сообщать редакции интересную, по их мнению, информацию о фактах, событиях и людях, просить помощи и советов, критиковать недостатки и предлагать интересные темы, высказывать свое мнение о публикациях газеты и рассказывать о своей жизни... Для письма как жанра характерна универсальность – объект и предмет отображения жизни в нем не имеют ограничений. Его значение возрастает в связи с открытостью письма: после публикации оно становится открытым для всех читателей. Его личностность – отражение в нем личности автора, его характера, личного интереса – превращает его в человеческий документ в газете. Некоторые авторы писем в редакцию и не рассчитывают на их публикацию. Они просто советуются с журналистами, делятся с ними своими радостями и печалями. Такие – исповедальные письма тоже представляют интерес для редакции, позволяют ее работникам укреплять связи газеты с ее аудиторией. Но внимание журналистов привлекают, прежде всего, письма, в которых поднимаются вопросы и проблемы, представляющие общественный интерес.

Все это объясняет стремление многих выдающихся мыслителей – философов, писателей, ученых и государственных деятелей к использованию в своей деятельности этой жанровой формы. Переписка Ивана Грозного с князем Андреем Курбским, письма Чаадаева и Белинского, Герцена, Салтыкова-Щедрина и Л. Толстого, послания Короленко Луначарскому с критикой советской власти и многие другие литературные и философские письма раскрывают широкие возможности использования этого жанра публицистики в самых разных областях общественной жизни.

Письмо стало одной из важнейших жанровых форм и в творчестве многих выдающихся публицистов. Объясняется это несколькими причинами. Одна из них – возможность обращения журналиста к широкой аудитории – в форме открытого письма из редакции. У такого письма имеется точный адрес, оно связано с конкретным фактом или ситуацией. Так, писатель Л. Жуховицкий обратился однажды в своем открытом письме, напечатанном в «Комсомольской правде» под названием «Храбрая трусость», к старшеклассникам одной из московских школ, побоявшимся защитить своих одноклассниц от хулиганов. Оно получило массу откликов. Но открытое письмо может быть написано и внередакционным автором или даже группой авторов и обращено к конкретному лицу – государственному деятелю, руководителю предприятия или другой организации. Коллективные письма, обращенные к президенту или председателю российского правительства – с призывами, просьбами или предложениями – нередко публикуют в наиболее влиятельных общенациональных газетах.

Опытные публицисты нередко придают своим корреспонденциям и статьям форму письма, стремясь усилить их воздействие на читателей. Так, Анатолий Аграновский опубликовал в «Известиях» свои «Письма из Казанского университета», где поставил острые проблемы подготовки молодых специалистов в высших учебных заведениях нашей страны. А Михаил Кольцов избрал форму письма для своего фельетона «Куриная слепота».

Обращение к жанровой форме письма объясняется и ее специфической способностью мимикрировать – как бы натягивать одежду почти любого другого жанра. Многие письма читателей в редакции сообщают о фактах и после небольшой правки публикуются как обычные информационные заметки. Некоторые, авторы которых пытаются разобраться в описываемых ими ситуациях, печатают наряду с другими корреспонденциями. Иногда развернутое письмо, автор которого ставит актуальную проблему, после редактирования помещают в газете как проблемную статью, а отклик читателя на новый кинофильм как кинорецензию. Но всегда такой текст сохраняет личностность письма.