§2. Вербально-семантический уровень личности.

Определенный Ю.Н.Карауловым как уровень нормального владения естественным языком, этот уровень также, по нашему мнению, не одноме­рен. Нормальный уровень владения языком может рассматриваться, во- первых, как явление чисто лингвистическое, понимаемое, по крайней мере, в трех направлениях: 1) регламентирующе-регулирующая функция нормы по отношению к конкретным языковым единицам и речевым фактам из сферы литературного языка; 2) функционально-стилевой аспект нормы, предполагающий рассмотрение и установление известных регламентаций в использовании языковых единиц в рамках того или иного стиля, а также принципы организации композиционно-речевой структуры соответствую­щих текстов; 3) норма как общий принцип построения литературных тек­стов и организации языкового материала в них (см.: Бельчиков, 1988; 9).

Во-вторых, речь может идти об уровне, нормальном, достаточном для осуществления коммуникации в определенных сферах общения. Если при­нять во внимание, что "сферы общения - это исторически обозначившиеся области, зоны коммуникации, которые существенно различаются по моти­вам, целям, содержанию, формам и языковым средствам осуществления ре­чевой деятельности" (Изаренков и др., 1997; 97), то уже можно отметить, что речь в реальности может идти о нормальном владением языком именно на уровне речевой личности, реализующей себя в некотором наборе сфер общения, необходимом для ее существования в данной социокультурной среде. Это понимание во многом соотносится и с более широким рассмот­рением нормы как явления коммуникативно-прагматического: "Под комму­никативно-прагматической нормой мы понимаем правила отбора языковых средств и построения высказываний (текстов) в различных типичных си­туациях общения с разной коммуникативной интенцией в определенном обществе в данный исторический период его развития" (Анисимова, 1988; 65). Ср.: "Языковая норма может быть определена как комплекс представ­лений носителя данного языка о том, какие языковые и речевые формы в различных коммуникативных ситуациях являются наиболее адекватными для осуществления интенций говорящего" (Назаров, 1990; 20). При таком понимании "нормального владения языком" устанавливается четкая взаи­мосвязь вербально-семантического уровня с другими составляющими структуры языковой личности.

На наш взгляд, многомерность этой составляющей языковой/речевой личности достаточно для нашего уровня рассмотрения представлена в той структуре, которая реализована в лингводидактической модели языковой личности Г.И.Богина, и в которой человек рассматривается с точки зрения его "готовности производить речевые поступки, создавать и принимать произведения речи" (Богин, 1984; 1): данная модель есть трехмерное обра­зование на пересечении трех осей - уровней языковой структуры, уровней владения языком и уровней видов речевой деятельности. При этом эта мо­дель не рассматривает саму структуру общения, особенности ее организа­ции и проявления в определенной культурно-языковой общности, т.е. не выходит за рамки именно первой, собственно языковой/речевой состав­ляющей личности.

Можно также отметить, что в работах последнего времени все более отчетливо прослеживается мысль о том, что и уровни языковой структуры, и уровни владения языком - явления многомерные, при рассмотрении кото­рых объективно необходим учет реализации "языка в речи". Речь идет о "нормативности языкового сознания" - нормативной (для данного времени) уровне языковой рефлексии личности (см.: Виноградов, 1995). Мысль о том, что грамматика лексикализована, а лексика грамматикализована, по­зволяет говорить о национально-специфически закрепленной "грамматике смыслов", рассмотрение которой реализуется чисто лингвистическими приемами (см.: Воротников, 1995). К этим явлениям, реализуемым лично­стью в процессе коммуникации в определенной социокультурной среде, можно, очевидно, отнести и такие явления, как владение языковыми фор­мами выражения элементов синонимической аттракции (темы, занимающие видное место в интересах и деятельности того или иного коллектива, при­влекают и большее число синонимов); элементов народных таксономий (сложившихся в данной этнической общности классификации предметов и явлений окружающего мира); элементов реализации "принципа ко­операции" (правила учета данной этнической общностью объема коммуни­кативного вклада в зависимости от совместно принятой цели); элементов реализации принципа вежливости (правила, принятые в данной этнической общности в оценке, и правила сведении к минимуму выражения невежли­вых мнений и суждений) и др. Хотя сами эти правила и принципы обычно относят к коммуникативно-прагматической стороне общения, владения языковыми средствами их реализации может быть, на наш взгляд, отнесено именно к данному уровню реализации речевой личности.

Если признать правомерной предложенную схему организации язы­ковой/речевой личности, то ее трехмерность позволяет говорить о том, что эта личность реализуется в языковом/речевом пространстве, под которым может пониматься определенным образом структурированная совокупность языковых знаний и умений их реализации, необходимо присваиваемая лич­ностью в процессе ее речевой деятельности в данной лингвокультурной общности.